Те, кто брал Берлин. А также Уральск, Оренбург, Тюмень, Красноярск…

Недавняя моя скромная заметка о памятнике ген.-м. Мосину вызвала закономерный вопрос об отношении к Красной/Советской армии.Недалеко от штаба 39-й гв. дивизии, где я служил (она входила в состав 8-й гв. армии, той самой, что выстояла в Сталинграде под командованием Чуйкова), висел большой стенд с изображением боевого пути соединения:На первом был показан на карте боевой путь дивизии (1943-й — 1945-й годы): от Сталинграда через Украину (где дивизия получила почётное наименование «Барвенковской») до Берлина.(Боевые действия дивизии за первые два года войны на карте почему-то отсутствовали.) А ниже висела другая карта, но тоже касавшаяся боевого пути: 1918 — 1920-й гг. Стрелки (тогда ещё не мото-) шли от верховьев реки Урал на северо-восток (получается, против уральских и оренбургских казаков), и далее в Сибирь.Не знаю, участвовала ли 39-я дивизия (или та часть, из которой её развернули) в подавлении Западно-сибирского, Колыванского, Енисейского восстаний. Может, и нет. Хотя — учитывая, что потери одних лишь регулярных частей РККА при подавлении их измерялись тысячами (а у карателей-чоновцев было ещё хуже, ну а крестьян убитых и вовсе никто не считал), то трудно представить, что её миновала участь принять участие в усмирении уже оккупированной, но всё ещё сопротивлявшейся России.Вот так получается: бои 1941-42 годов, вполне достойные памяти и почтения, пусть и неуспешные — выносим за скобки. «Ну, было. Чего об этом вспоминать». (защиту Брестской крепости победой назвать сложно, но её защитников принято считать героями; ситуация в фильме «А зори здесь тихие» — разве победа? моральная — да, но формально — провал операции)А вот войну «за народную власть со своим же народом» — вот это помним, этим гордимся.Есть бродячий международный сюжет: бывший разбойник, убийца, насильник — под воздействием каких-то событий меняется, спасает множество людей, и оказывается героем (безо всяких кавычек). По-русски это ёмко выражено строфой:«Тут у разбойника лютогоCовесть Господь пробудил».Однако же, если некто, звеня (вполне и по праву) заслуженными орденами и медалями, продолжает с гордостью и упоением рассказывать, как он в юные годы «резал фраеров» да «портил их девок», да ещё и сожалеет, что годы уж не те, а то бы всё заново повторил — это разве пробуждение совести? Как-то не верится. Пожалуй, выражаясь адекватным языком, просто карты не так легли. А то бы да, повторил, и с удовольствием.