Vybrannye mesta-21

Из полемики с paslen по поводу его статьи о Прусте:Начну с признания. В первый раз я прочитал так невнимательно, что не заметил, что на Мамардашвили Вы сами ссылаетесь. Приношу извинения. И огромное спасибо за статью! Очень хочется говорить о Прусте, но, как правило, не с кем.Но все же Мамардашвили я помянул не зря. Ибо расхождения у меня с Вами именно "топологического" характера.Ваши рассуждения очень логичны, если исходить из выдвинутых Вами тезисов. Но именно в этих «аксиомах», ключевых определениях и лежит причина моего с Вами несогласия.Постараюсь перечислить основные опорные точки Вашей статьи:1. Жизнь состоит из несвязанных между собой частей. Непрерывность жизни возможна только у Пруста.2. Сон = память + “Я”3. Искусство – материализация сновидений.4. Роман Пруста – дотошное описание сна => искусство.И важнее всего здесь самый первый Ваш тезис, в отношении Пруста совершенно верный. Действительно, роман исходит из представления о непрерывности жизни. И именно это Ваше с автором «несовпадение», как мне кажется, проводит некую – вполне осознанную и осязаемую – черту между Вашей вселенной и прустовской. Тот факт, что они не пересекаются, неизбежно приводит к тому, что Ваш взгляд на роман будет взглядом «снаружи». И сознание будет вышивать лишь поверх его текста, а не переплетаться с ним в, пусть причудливый, но узор. Почему, на мой взгляд, так важна непрерывность для понимания Пруста? Потому что именно она является обязательным условием преобразования памяти в опыт. Если жизнь «состоит из разных фильмов», то память – не более чем мемуар, интересная, но бесполезная виньетка. Но ведь роман – именно об экзистенциальном, трансформирующем потенциале памяти, об опыте. Именно преобразование мемуарной памяти в осознание, опыт – и есть основное стремление героя. Помните, как Мамардашвили говорит о частицах души, заключенной в вещах? Искусство для героя – это именно инструмент, позволяющий его памяти (вещам, фактам) стать опытом, то есть частью его самого. В Вашей же трактовке получается чуть ли наоборот: искусство, фактически, отбирает у человека часть его души (его сон), материализуя ее, т.е. превращая ее в вещь. Из несовпадения определений вытекает, на мой взгляд, и непонимание мотивации героя. Ведь из Вашей статьи никак не следует, почему так важно было для Пруста стать писателем. Для того, чтобы материализовать сновидения? Нет, для того, чтобы их обрести.