Недавно наше музыкальное пространство облетела страшная весть: «ДДТ» покинул Михаил Чернов, дядя Миша, изумительнейший саксофонист и милейший человек. Таким образом, прекратил свое существование «золотой состав» великой российской группы. Поясню, что под «золотым составом» принято понимать тот состав какого–нибудь коллектива, при котором он добился наибольших успехов в своей истории, будь то выпуск знаковых альбомов, громкие выступления, расположение публики и критиков. Ранее в этом году с командой Юрия Шевчука распрощался Игорь Доценко, Доца, один из ведущих в России рок–барабанщиков. Как водится, расставания и в том и в другом случае сопровождались взаимными расшаркиваниями: «Мы будем помнить друг друга только хорошими, но на данном этапе творчества «ДДТ», когда меняется ее звуковой ряд, патриархальное видение музыки Доценко и Черновым тормозит развитие ансамбля». Нечто подобное говорилось и в случае с Вадимом Курылевым, гитаристом высшей лиги, ушедшим от Юрия Юлиановича в тот момент, когда упомянутый коллектив также экспериментировал с саундом. Который и привил ему Курылев. Насторожила лишь мимоходом брошенная фраза Вадима в одном из интервью, что в друзьях у Шевчука могут быть исключительно выдающиеся люди — герои труда и войн и прочие невидимые широкому слушателю величины. Ну да это их проблемы и разборки. Факт же заключается в том, что теперь Юрий Юлианович формально и номинально остался один на один со своим гением в подшефном ему ансамбле. Как это ранее произошло, например, с «Аквариумом», который сегодня представляет собой образование «Борис Гребенщиков и сопровождение», со «Сплином», где поперек Александра Васильева никто в пекло рок–н–ролла не лезет, или с «Океаном Ельзи» и Святославом Вакарчуком, некогда избавившимся от сооснователей брэнда. В итоге мы закономерно пришли к тому, что долгое время проговаривалось меломанами, но с возмущением отвергалось лидерами групп, что «ОЕ» — это Вакарчук, что «А.» — это Гребенщиков, а «ДДТ» — Шевчук. Морали от меня не ждите, да и сколько схожих метаморфоз случалось в западной и остальной музыке, я просто констатировал имевшее место.
Оттолкнувшись от соседей, перейдем к нашим реалиям. Они не уступают чужим! Если мы хоть частично считаем группу «БИ–2» своей, то Лева и Шура неоднократно тасовали ее участников и в ней давно уже нет тех, с кем они начинали свое восхождение из правого нижнего географического угла карты в самую Евразию. Причины для пертурбаций в основном назывались все те же — поиски нового звучания. Это на самом деле важная штука, так как не каждый инструменталист одинаково хорош в том или ином музыкальном направлении, в той или иной музыкальной палитре, связанной с утяжелением или облегчением аранжировочной краски. Но меня как человека беспредельно сентиментального всегда напрягали такие ситуации, когда, по существу, не просто коллеге, а другу приходится сообщать, будучи наделенным как бы определяющими полномочиями, что, знаешь, старик, нам отныне с тобой не по дороге разочарований и успехов. Может, поэтому я и не пошел в рок–гуру. Впрочем, философы склада Ницше утверждают, что сентиментальность в индивидууме обычно соседствует с жесткостью.
Так, однажды для Сергея Кононовича «черная метка», преподнесенная ему фронтменом «Крамбамбули», явилась шоком. Лидер «К.» практически в одночасье перегрузил внутреннее наполнение группы, указав на невозможность в дальнейшем совместной работы. Содержание в отличие от наполнения мало в чем изменилось, но с того судьбоносного дня название «Крамбамбуля» прочно увязано с фамилией одного артиста. Другой артист, который Артист, от первоначального состава группы «БЕЗ БИЛЕТА» тоже не оставил имени на имени. К тому же и написание ансамбля неоднократно видоизменялось. При очередном аврале Виталий обычно сетовал на то, что с трудовой дисциплиной у отдельных музыкантов вдруг возникли «траблы». Но, как говорится, с кем играешь, с тем и хлебаешь. Другое дело, что кому–то все еще дано хлебать, а кому–то уже не позволено.
Многое позволяли себе «ляписы». Позволяли вдумчиво, со вкусом, не зная меры. От последних на каком–то этапе музицирования Михалок и стал избавляться. Потом были новые притирки, старые терки, и в конце концов Сергей и вовсе повесил у себя над кроватью портрет Кости Цзю и повел практически праведный и осмысленный образ времяпрепровождения. Вот только не осталось в «Ляписе Трубецком» от тех милых и шаловливых пацанов, что прокладывали вместе с антиглобалистом всея Беларуси шоссе в верхние строчки топов, никого. И в «J:Морс» не осталось. На сегодня группа, на мой взгляд, выглядит именно вариантом «Пугач и кто–то слева, справа и сзади». А впереди с орлиным взором, но без Романа Орлова высится над зрителем гордым фронтменством Владимир. Он стреляет по нам песнями, другие подносят ему снаряды, и если, не дай Моцарт, что–то Пугачу покажется не так, то кто его знает, что будет с провинившимся. И я это без иронии пишу, ибо вроде бы ничто не указывало на какие–то противоречия в ансамбле «Троiца». А поди ж ты: Иван Иванович Кирчук все следует крутым этно–маршрутом в качестве «этна–трыо «Троiца», а бывшие подельники — Шкиленок и Лукьянчик — напоминают о себе все реже и реже. И с другим трио вышло презабавное. Kriwi стартовали как отколовшийся от монолита «Палаца» отряд смутьянов в лице Юрия Выдронка, Дмитрия Войтюшкевича и Вероники Кругловой. Быстро ушел Выдронок, быстро пришел Пит Павлов, медленнее ушел Войтюшкевич, еще медленнее Павлов, и сейчас мы имеем с вами уже скорее творческую ячейку под вывеской «Мультикультурный проект Kriwi под руководством В.Кругловой».
Хотелось бы отдельным абзацем поговорить о ВИА «Верасы». О нынешнем ВИА «Верасы», но это уже не смешно, а больно… Не все то золото, что «Верасы». Так закончу.
Рисунок Олега КАРПОВИЧА, “СБ”.
Автор публикации: Олег КЛИМОВ
