Про книги Григория Климова

apazheпроводит опрос об отношении к книгам указанного выше автора.Знавал я несколько лет тому назад в юзнете одного персонажа, который все свои постинги заканчивал призывом: "Читайте Григория Климова!". Что ж, нашел в сети, кратко проглядел. Сразу скажу, что мне вся эта "высшая социология" сильно не показалась, даже в качестве хохмы, так что вопрос с дальнейшим чтением книг этого автора я для себя закрыл.Но вот как-то довелось ожидать человека у метро, а рядом был книжный развал, и мне в глаза бросился двухтомник: Григорий Климов, "Песнь победителя". Прежде всего, привлек рисунок на обложке: на первом томе — молодцеватый, улыбающийся советский офицер позирует на фоне берлинских руин, на втором — тот же офицер сидит понуро, в небрежно наброшенном кителе, держа в руке пистолет. Поскольку ждать встречи мне оставалось еще долго, стал эту книгу листать. Неожиданно для себя увлекся и купил оба тома.К моему приятному удивлению, оказалось, что в книге нет ни "высшей социологии", ни прочих климовских тем — а довольно интересное повествование офицера-фронтовика о последних месяцах войны и о службе в оккупационных войсках в Германии. Последняя тема меня особенно интересовала: в ГСВГ среди офицеров и прапорщиков ходили какие-то смутные байки и легенды о ранних годах оккупации, но все очевидцы тех времен были давно на пенсии, так что истории эти в пересказе сильно напоминали игру в испорченный телефон; от немцев же ждать откровенности на эту тему, понятно, не приходилось. Словом, прочитал с большим интересом и удовольствием.Но самое странное и, я бы сказал, гнетущее впечатление произвело авторское послесловие. Поскольку книга первый раз издавалась под именем "Берлинский кремль" еще в 1950-м (или около того году), а потом выдержала несколько переизданий, то и послесловие, вероятно, также писалось частями, с добавлениями после каждого переиздания. Начиналось оно на том месте, на котором обрывалась сама книга — автор переходит через границу в американский сектор. Рассказчик повествует, как американцы, прикарманив его деньги, собрались было выдать его обратно на советскую сторону, на верную смерть, как ему этого удалось избежать, о своих дальнейших злоключениях… Поначалу все читается нормально. Но вот вдруг — и как-то довольно резко — начинают появляться знакомые по последующим сочинениям Климова темы и рассуждения, описание дальнейших событий вдруг получает какую-то странно-зловещую интерпретацию… Такая резкая смена (после несколько сот страниц вполне нормального текста) оставила очень тяжкий осадок: как будто человек, с которым вы достаточно долго проговорили, человек, казавшийся совершенно вменяемым, вдруг только что, прямо у вас на глазах, сошел с ума и начал явно заговариваться…